Пресса о страховании, страховых компаниях и страховом рынке

Финмаркет, 19 мая 2021 г.

Коэффициент выплат по договорам D&O менее 1% превращает этот бизнес в декоративный, требуются изменения - Чистюхин

1320 просмотров

Банк России поддерживает инициативу реформирования законодательных положений, на которых базируется российская практика заключения договоров страхования ответственности директоров и топ-менеджеров компаний (D&O), сообщил заместитель председателя Банка России Владимир Чистюхин, выступая на круглом столе Петербургского международного юридического форума, посвященном судьбе этого вида страхования в РФ.

Несовершенство законодательства ограничивает возможности всех сторон и не обеспечивает определенности понимания своих прав и обязанностей, результаты операций по D&O не удовлетворяют Банк России. Участники обсуждения обозначили основные проблемные узлы практики D&O с точки зрения законодательства. Дискуссия на форуме может стать прологом к последующим уже начавшимся законодательным обновлениям.

Декоративное страхование директоров

Опрос страховщиков, проведенный Банком России, показал, что в 2020 году собранные ими премии по договорам D&O «составили единицы миллиардов рублей, а ответственность по таким договорам - сотни миллиардов рублей», - сообщил Чистюхин в ходе выступления на круглом столе, но отметил, что не это беспокоит регулятора. «В принципе само по себе такое соотношение показателей соответствует характеру этого бизнеса, где риски можно приравнять к катастрофическим. События происходят редко, но с тяжелыми финансовыми последствиями, - продолжил он. - В большей степени ЦБ обращает внимание на тот факт, что у нас коэффициент страхового возмещения по таким договорам - около 1%, этот вид страхования работает как декоративный». То есть договоры вроде заключаются, но выплачивается так мало, что полис служит как будто для самоуспокоения. Чистюхин считает, что «полисы D&O должны быть инструментами реальной защиты руководителей компаний. Но в то же время эта линия бизнеса не должна нести угрозу устойчивости для страховщиков». Несовершенство и неопределенность действующих законодательных подходов не исключают подобного сценария.

Важная линия защиты бизнеса и его директоров в РФ «не работает должным образом, в том числе из-за юридических проблем, которые на сегодняшний день не решены», сделал вывод Чистюхин.

Базовым ограничением, по его мнению, «становится законодательный подход, следуя которому убытки должны покрываться только, если это убытки самого страхователя, в то время как претензии чаще всего предъявляются к компании. Второе ограничение - законодательство позволяет страховщику не осуществлять выплаты, если есть умысел застрахованного лица. Практика не только судебная, но и надзорная показывают, что умысел руководителей почти везде презюмируется».

«Полис D&O - точно инструмент снижения рисков для компаний и корпораций, но законодательное регулирование слабовато. На практике худо-бедно по тонкому льду кто-то идет, опыт нарабатывается. Но очень напряглись страховщики в последнее время. Не удивлюсь - еще пара громких случаев с большими суммами ответственности руководителей, они скажут, что отказываются заключать договоры страхования ответственности директоров», - предупредил Чистюхин.

Он напомнил, что в настоящее время обсуждается целый ряд законодательных инициатив, связанных с регулированием D&O. (В частности, свой пакет предложений по страхованию ответственности директоров разработало Минэкономразвития - прим. ИФ).

Однако, как показало обсуждение на форуме, пока не решены базовые подходы к определению юридической конструкции бизнеса D&O. В том числе нет единой позиции о том, регулировать ли условия страхования законодательно или оставить приоритет свободе договора. Кроме того, страховщики и корпоративные юристы «скрестили шпаги» по принципиальному для обеих сторон вопросу - включения в договор положений о страховых выплатах при доказанном умысле застрахованного лица, когда речь идет о причинении ущерба третьим лицам. Общий подход российского законодательства в страховании - умышленный ущерб полисами не покрывается. А это значит, что страхователь не может быть уверен, будет ли в процессе урегулирования убытка попытка страховщика признать договор страхования ответственности топ-менеджеров ничтожным. Подход Минэкономразвития - договоры D&O должны предусматривать выплаты даже при условии доказанного умысла руководителя, Всероссийский союз страховщиков (ВСС) категорически не согласен с такой позицией, страховщики настаивают на дискуссии и поиске компромисса.

«Свобода договора должна быть, равно как широкая палитра вариантов наполнения договора, - высказал свою позицию Чистюхин. - Мне кажется не очень правильным отказывать в выплате страхователю, даже если был умысел. После того, как страховщик заплатит возмещение, у него должно быть обязательное право регрессного требования к виновнику. Предложение экспертов предусмотреть право не включать в договор позицию о регрессе - не поддерживаем».

Свое мнение о достаточности предоставления права регресса страховщику высказала директор департамента финансовых и профессиональных рисков страхового брокера Marsh в России Ольга Глазкова: «Пугает отсутствие финансовых средств у того, чья ответственность страховалась. Его активы могут быть арестованы или давно выведены. Возможность выплаты по умыслу ставит под удар финансовую устойчивость самого страховщика».

Диалог со страховщиками разработчиков законодательных норм в регулировании D&O необходим, полагает она. «Договорная деятельность не должна быть остановлена нормами, которые свяжут страховщиков по рукам и ногам. Кроме того, страхование ответственности директоров в большинстве случаев предусматривает такие суммы выплат, которые не под силу отдельной компании. Это всегда синдицирование, всегда перестрахование рисков, чаще всего в западных компаниях», - продолжила Глазкова. (В объеме принятого на страхование риска российские страховщики обычно оставляют на собственном удержании 5-10%, львиная доля выплат приходится на иностранных перестраховщиков по договору - прим. ИФ).

По ее словам, при построении законодательной архитектуры основы здания D&O целесообразно соотноситься с подходами к договорной практике международных партнеров, давно работающих по линии D&O (за рубежом договоры перестрахования рисков D&O традиционно заключаются по нормам законодательства Великобритании - прим. ИФ).

Потребность соблюдения баланса интересов Глазкова проиллюстрировала следующим примером: «Если мы все дружественно встанем на сторону бизнеса и удовлетворим все их желания в этой линии страховой защиты, возможности перестрахования окажутся так малы, что мы не сможем страховать не только риски санкционных персон, но риски руководителей, свободных от них».

Вместе с тем Россия переживает «настоящий бум» заключения договоров страхования D&O, констатировала представитель Marsh. И это несмотря на резкий рост тарифов в этой линии бизнеса (в среднем 40% за 2020 год - прим. ИФ), который диктуется в первую очередь международными партнерами. Им пришлось совершать значительные выплаты по D&O в последние годы. Теперь перестраховщики закладывают свои расходы в повышенные тарифы, перераспределяя ценовое давление на партнеров по всему миру. Тот факт, что уровень выплат в РФ по договорам D&O менее 1%, западных перестраховщиков не останавливает.

По данным, приведенным компанией Marsh «Интерфаксу», в 2020 году произошел значительный рост страховых премий при снижении числа заключенных договоров D&O. «Приблизительная оценка объема премий за прошлый год по договорам D&O в России стремится к $80 млн. Те, кто отказался в 2020 году от заключения такого договора из-за роста предложенных тарифов, готовы повторно рассмотреть эту возможность в 2021 году, мы видим рост спроса на страховую защиту «, - сказала Глазкова агентству.

Чего хочет страхователь

Основные «болевые точки» нынешней российской практики заключения договора D&O и ожидания корпоративных клиентов осветила заместитель генерального директора, руководитель блока корпоративных и имущественных отношений ПАО «Интер РАО» Тамара Меребашвили, выступая на форуме.

Судебная статистика, по ее словам, демонстрирует «рост числа удовлетворенных судами исков к руководителям, в том числе о субсидиарной ответственности». В то же время сам «договор D&O ни в одном федеральным законе не поименован, возникает возможность признать его ничтожным, возникает вопрос юридической квалификации этого типа договора, - обратила внимание Меребашвили. - Кроме того, наши риски - это запрет на получение выплаты страхователем. Есть также вопросы к налоговому регулированию - предприятию невозможно отнести затраты на собственные расходы при определении налоговой базы. Желательно также освободить от уплаты 13%-ного налога получателя страхового возмещения по такому договору». (Выплата по договору D&O в настоящее время приравнивается к доходу физлица - прим. ИФ).

«Мы ждем, что страхование поможет компенсировать судебные расходы, если будут предъявлены претензии к директорам или менеджменту, что полис будет гарантией справедливого подхода, что выплата поможет пострадавшим, но не даст разрушить существующую систему предприятия», - сформулировала основные надежды страхователя на полис страхования ответственности директоров Меребашвили.

В материале упоминаются: Компании, организации: Всероссийский союз страховщиков (ВСС) 12182 Марш - страховые брокеры 140 [Ремайнд (Remind), СБ 54] Министерство экономического развития Российской Федерации (Минэкономразвития РФ, МЭР) 2124 Центральный банк Российской Федерации (Центробанк, Банк России, ЦБ РФ) 35271 Персоны: Глазкова Ольга Чистюхин Владимир Викторович

Ваше мнение об этом материале:

— Ваше имя
— Ваш email
— Тема

Ваш отзыв (заполняется обязательно):

Укажите код на картинке слева:

Установите трансляцию заголовков прессы на своем сайте

 Подробнее »

Получить код для трансляции заголовков прессы »